История медицины Древнего Рима

Источники по истории и медицине Рима.

Литературные памятники.

Значительная часть древнейших римских письменных памятников погибла. Судить об их содержании можно по произведениям более поздних авторов. Из дошедших до нас сочинений для характеристики развития медицины в Древнем Риме особый интерес представляют: поэма “о природе вещей” Тита Луреция Кара, трактат “О медицине” Авла Корнелия Цельса, труд “О назначении частей человеческого тела” выдающегося врача Древнего мира Галена. Интересным источником информации о медицине Древнего Рима являются также греческие и латинские эпиграммы – короткие, но богатые по содержанию стихотворения, отражающие деятельность врачей.

Археологические данные.

Раскопки древних римских городов позволили сделать достоянием истории жизнь и быт населявших их древних народов, познакомили нас с развитием ремесел и отраслей знаний, и в том числе медицины. Так, в 1771 г. в одном из домов в Помпеях – городе, который в августе 79 г. н. э. был погребен под пеплом внезапно проснувшегося вулкана Везувия, - был найден полный набор медицинских инструментов. Второй набор из 150 античных медицинских инструментов был обнаружен в 1893 г. в Бадане, третий в 1925 г. в Бингене. Античные медицинские инструменты найдены также и на территории бывшего СССР при раскопках Херсонеса и Ольвии. В Херсонесе обнаружена надгробная стела убитого таврами римского врача, принадлежащему крупному римскому военачальнику.

Большой интерес для истории медицины представляют древние гидротехнические сооружения, сохранившиеся на территории Римской империи в Европе, Азии и Африке. Это знаменитые акведуки, термы и сточные системы клоак.

Санитарное дело.

Наиболее ранним свидетельством внимания римлян к мероприятиям санитарного характера является Законы Двенадцати таблиц. Начертанные на медных таблицах, они были вывешены на колоннах перед Римским сенатом. Их краткость и простота и по сей день восхищают юристов.

Ряд параграфов Законов посвящен охране чистоты города и здоровья его жителей. Так, в таблице X определяются правила погребения умерших:

“1. Пусть мертвых не хоронят и не сжигают в городе…

5. Пусть костей мертвеца не собирают, чтобы впоследствии совершить погребение, за исключением лишь того случая, когда смерть настигла на поле битвы или на чужбине…

9. Закон запрещает без согласия собственника устраивать погребальный костер или могилу на расстоянии ближе чем 60 футов от принадлежащего ему здания”

Наблюдение за выполнением этих и других законов возлагалось на выборных чиновников – эдилов, которые следили за общественным строительством, городским благоустройством и организацией народных зрелищ.

Для стока нечистот в столице империи г. Риме начиная с VI в. до н. э. Стали сооружать многочисленные каналы – клоаки. Наиболее известная из них cloaca mahima функционирует и по сей день. Она входит в современную систему римской канализации. Как правило, клоаки открывались непосредственно в реку Тибр. Вот почему в IV в. до н. э. Воду из этой реки было запрещено использовать в качестве питьевой.

Подземные источники и небольшие речки не могли обеспечить водой всех жителей столицы, и поэтому с IV в. до н. э. В г. Риме началось сооружение акведуков – каменных арочных мостов и подземных труб для подачи воды из горных источников.

Акведуки не являются изобретениями римлян, которые заимствовали эту идею на востоке во время завоевательных походов. Так, еще в VII в. до н. э. В Ассирии в период правления Синнанхериба при строительстве ирригационной системы около Ниневии были сооружены плотина, два водохранилища, канал длиной 48 км. И арочные мосты для проведения воды над ущельями. Во времена римского господства акведуки стали строить как в восточных, так и в западных провинциях империи.

Римские водопроводы обнаружены и при раскопках римских колоний. Так, в Херсонесе было открыто 6 линий подземного водопровода из гончарных труб. Построенный римлянами 18 веков назад, этот водопровод в течение столетий подавал городу чистую питьевую воду с Балаклавских высот за 6 – 10 км. Его водой пользовались во время Крымской войны 1854- 1855 г., а одна из линий древнего херсонесского водопровода и по сей день подает воду в г. Севастополь.

Самыми величественными являлись акведуки г. Рима. Первый из них протяженностью 16,5 км был построен еще в 312 г. до н. э. Цензором Аппием Клавдием. Его так и назвали – Аппиевым. Сорок лет спустя был воздвигнут второй водопровод длиной 70 км. В 144 г. до н. э. Был построен третий акведук, который действует и поныне. Его длина – 61 км, из них последние 10 шли по арочным мостам.

В начале 1 века н. э. В Риме действовало 11 акведуков общей протяженностью 436км, из них 55 км – на арочных мостах. В сутки они давали городу 1,5 миллиона кубических метров чистой питьевой воды с Сабинских гор. “…Четырех из них достаточно, чтобы полностью обеспечить водой современный Рим”. В пересчете на душу населения в столице Римской империи ежедневно потреблялось от 600 до 900 л воды. Для сравнения заметим, что в дореволюционном Петербурге на душу населения подавалось 200 л воды в сутки.

Акведуки охранялись законами. Контроль над техническим состоянием этой колоссальной водопроводной сети осуществляло специальное водное ведомство. За умышленную порчу водопроводных труб и водонапорных башен на виновного налагали крупный штраф. Если же повреждение было сделано без злого умысла ненамеренно, то виновный должен был немедленно его ликвидировать.

Колоссальное количество воды, которое потреблял Рим в период своего расцвета, распределялось между императорским дворцом, общественными учреждениями (термы, рынки, склады, сады, амфитеатры) и многочисленными фонтанами, которых было более 600. В частные дома вода, как правило, не подавалась. Ее или покупали у водовозов, или ходили за ней к фонтанам. Отсутствие в доме воды имело своим следствием и отсутствие канализации в жилых кварталах: римляне “пользовались общественными уборными или выносили мусор на соседнюю кучу, а то просто выбрасывали из окошка на улицу”. В этом плане выгодно отличается цивилизация Древней Индии: еще в середине III тысячелетия до н. э. в г. Мохенджо-Даро в каждом доме имелась не только система водоснабжения, но и трубы для отвода нечистот в магистральные каналы.

Широкое распространение римской империи получили термы. Их развалины находят в Азии и Африке, во Франции и Англии, в столице Риме и небольшом городке Помпеях.

Первые термы в столице – г. Риме – были построены в III в. до н. э. Марком Агриппой, который передал их в бесплатное пользование населению города. Многие богатые римляне, желая завоевать популярность среди сограждан, дарили им право на вечные времена бесплатно пользоваться построенными при них банями. Для их содержания они выделяли специальные поместья. Таким образом, в Риме были не только частные, но и общественные бани, которые принадлежали городу. К концу I в. до н. э. их число достигало 170, а в IV в. н. э. их было уже около тысячи. Пропускная способность столичных терм, как отмечает Ч. Камерон, позволяла десяткам и даже сотням тысяч людей мыться одновременно.

Пышное убранство терм придавало им сходство с музеями. Стены их воздвигались из великолепных сортов мрамора. Внутри стен и под полом прокладывались специальные трубы для обогрева горячим воздухом или подогретой водой. В термах имелись помещения для раздевания, физических упражнений и натирания маслами, горячая баня и бассейны с теплой и холодной водой. Внутренние залы украшались росписью, колоннами и скульптурами из белого мрамора. Почетное место занимали изображения Асклепия и Гигиеи. В термах найдено большое количество произведений античного искусства: статуи Геркулеса и флоры, Фарнезский бык и группа Лаокоона, торс Аполлона Бельведерского и другие шедевры, украшающие сегодня музеи различных стран мира.

Яркое представление о римских термах того времени дают строки из письма римского политического деятеля, философа и писателя Луция Аннелия Сенеки: “Жалким бедняком сочтет себя человек, если в стенах его бани не сверкает огромных кругов драгоценного мрамора… если вода льется не из серебряных кранов… теперь норой назовут баню, если она поставлена не так, чтобы солнце круглый день заливало ее через огромные окна, если в ней нельзя в одно и то же время и мыться и загорать, если нельзя из ванны видеть и поля и море…”

Римские термы были не только гигиеническими сооружениями – они являлись также общественными и культурными центрами. При них располагались библиотеки, залы для пиров и собраний, где часами дискутировали философы.

Организация медицинского дела.

В древней Италии вплоть до II в. до н. э. обходились без врачей профессионалов. Лечили дома народными средствами: травами, кореньями и плодами, настоями и отварами, часто совмещая это все с магией и наговорами. По свидетельству видного писателя и политического деятеля М. П. Катона, самым популярным лечебным средством считалась капуста: “Капуста из всех овощей – первая. Ешь ее вареной и сырой… она чудо как помогает пищеварению, устанавливает желудок, а моча того, кто ее ест, служит лекарством от всего… Натерши, прикладывай ее ко всем ранам и нарывам… она все вылечит, выгонит боль из головы и из глаз…”

Катон был ярым противником греческой медицины и ее внедрения в Риме, считая ее выражением изнеженности и роскоши. Такая точка зрения в немалой степени способствовала застою в развитии медицины в Древней Италии. Первыми врачами здесь были рабы из числа рабов из Греции, Малой Азии, Египта. Каждый состоятельный римский гражданин стремился обзавестись рабом-врачем. Раб лечил семью своего хозяина и его родственников.

Высокий культурный уровень раба-врача постепенно поднимала его в глазах хозяина. Свободная практика такого специалиста представлялась рабовладельцу весьма доходной, поэтому рабов-врачей стали отпускать на свободные заработки.

Врач-отпущенник был обязан бесплатно лечить своего бывшего владельца, его семью, рабов и друзей и отдавать ему часть своих доходов. Юридически врачи-отпущенники оставались зависимыми от рабовладельца, и римское общество долгое время относилось к ним с некоторым презрением. Среди римских отпущенников были выдающиеся и политические деятели, врачи, писатели и архитекторы.

В конце III – начале II в. до н. э. в столице Римской империи стали появляться свободные врачи греческого происхождения. Первым греческим врачом в городе Риме считается пелопоннесец Архагат. Он приехал в столицу в 219 г. до н. э. и был тепло встречен горожанами. Ему предоставили право римского гражданина и выделили государственный дом для частной практики. Начало деятельности принесло Архгату большую популярность. Однако вскоре прижигания и хирургические операции, которые он производил, резко изменили отношения к нему римлян: его прозвали “живодером” и перестали к нему обращаться. Прошло несколько столетий, прежде чем греческая медицина получила признание в Риме. Важной вехой в этом отношении явился указ Юлия Цезаря, который в 46 г. до н. э. предоставил почетное право римского гражданства как приезжим врачам из Греции, Малой Азии, Египта, так и местным жителям, обучившимся медицине. Таким образом, в Римской империи стали проявляться элементы государственной регламентации медицинского дела.

Древний Рим внес существенный вклад в развитие военной медицины. Постоянная римская армия, ведущая широкие завоевательные войны, требовала большого количества врачей-профессионалов. Они имелись во всех родах войск. Каждая когорта, состоявшая из 1000 человек, должна была содержать 4 врачей-хирургов. Во флоте на каждом военном корабле было по одному врачу. Каждому воину полагалось иметь при себе необходимый перевязочный материал для оказания первой помощи себе и раненым товарищам. В частях создавались специальные санитарные команды из 8 – 10 крепких молодых воинов, которых называли deputati. Верхом на лошадях за линией боя они подбирали раненых. Для этой цели их седла имели по два стремени на левой стороне. Deputati возили с собой фляги с водой и, возможно, делали первую перевязку. За каждого спасенного воина им платили золотом.

После битвы раненых отвозили в ближайший город или в военный лагерь, где устраивались военные учреждения для больных, по одному на каждые 3-4 легиона. Обслуживающий персонал этих учреждений состоял из врачей, экономов, инструментариев и младшего персонала. Инструментарии заведовали инструментами, лекарствами и перевязочными материалами. Младший персонал, главным образом из рабов, использовался для ухода за больными. Колумелла в своем труде “De re rustica” (“О сельском хозяйстве”) писал о таких заведениях для рабов, которые обслуживались рабами-медиками. Однако в большинстве случаев рабов не лечили. В столице больных рабов отправляли на остров Бартоломея и оставляли там умирать. В случае выздоровления такой раб становился свободным и, согласно декрету императора Клавдия, не должен был возвращаться к рабовладельцу.

Наряду с военной медициной развивалось медицинское дело в городах и отдельных провинциях, где государственные власти учредили оплачиваемые должности врачей – архиатров. В городах архиатры объединялись в коллегию и находились под контролем городских властей и центрального правительства, которые следили за их выборами и назначениями. Процедура выборов напоминала строгий экзамен, после которого врач получал звание “Врач, утвержденный государством”. Архиатры работали при объединениях ремесленников, в банях, театрах и цирках. Выдающийся врач древности Гален, грек по происхождению, в молодые годы в течение ряда лет работал врачом в школе гладиаторов в Пергаме. Имеются сведения и о привлечении врачей в качестве судебных медиков. Так, врач Антистий участвовал в расследовании убийства Юлия Цезаря. Архиатры имели постоянное жалование, но им разрешалась и частная практика.

В обязанности главы городских архиатров входило преподавание медицины в специальных школах, которые были учреждены в Риме, Афинах, Александрии, Антиохии, Берите и других городах империи. Анатомия преподавалась на животных, а иногда - на раненых и больных. Практическую медицину изучали у постели больного.

Закон строго определял права и обязанности учащихся. Все свое время они должны были отдавать учению. Им запрещалось участвовать в пиршествах и иметь подозрительные знакомства. Нарушавший эти правила, подвергался телесному наказанию, а в ряде случаев высылался в родной город до окончания обучения.

Наряду с государственными медицинскими школами в Римской империи существовало небольшое число частных медицинских школ. Одну из них основал Асклепиад.

Со временем положение врачей в Риме укрепилось. Они получили большие права и даже льготы. Так, во время войны врачи и их сыновья освобождались от воинской повинности. Подобные привилегии привлекали в Рим иноземных врачей, что привело к их избытку, конкуренции и в результате, к узкой специализации. Уже к концу II в. до н. э. в столице были зубные и глазные врачи, специалисты, которые лечили только болезни мочевого пузыря, или хирурги, которые производили только одну операцию, например грыжесечение или камнесечение.

Положение врача в Римской империи значительно отличалось от положения врача в Древней Греции, где врач был освобожден от обязанностей перед государством. В Греции, врачи привлекались к службе государству лишь в случае эпидемии и на время военных походов с согласия самого врача.

Два направления в медицине.

В медицине Древнего Рима имелось два направления: материалистический и идеалистический.

Материалистические тенденции.

Мировоззрение древних римлян в значительной степени испытывало влияние древнегреческий философии. Атомистическое учение, созданное выдающимися греческими философами-материалистами Левкиппом, Демокритом и Эпикурои, вошло в философию древнего Рима и нашло свое отражение в произведениях виднейшего представителя римского эпикуреизма – поэта Тита Лукреция Кара. Его поэма “De retum natura” в шести книгах явилась энциклопедией того времени и отразила передовые воззрения римлян в области философии, естествознания, медицины, психологии и истории.

“Ею восхищались Цицерон и Вергилий, на нее раздраженно набрасывались отцы церкви, справедливо подозревая в Лукреции страшную для себя опасность. Эта поэма определила многие черты мировоззрения Ньютона и Ломоносова, приводила в восторг Герцена, глубоко интересовала молодого Маркса…” – писал в 1947 г. в предисловии к русскому изданию поэмы С. И. Вавилов.

В поэме “О природе вещей” Лукреций подходит к вопросам медицины и естествознания с точки зрения атомистического учения. В популярной форме он говорит о сложном строении живых организмов из мельчайших движущихся частиц – атомов, высказывает мысль о постепенном развитии растительного и животного мира, о различиях организмов и передаче признаков по наследству, о вымирании неприспособленных и выживании приспособленных организмов. Он дает характеристику некоторым заболеваниям и весьма точно описывает отдельные симптомы. В шестой книге поэмы Лукреций излагает общие положения о заразных болезнях, разбирая причины их возникновения:

Ну, а теперь, отчего происходят болезни, откуда Может внезапно прийти и повеять поветрием смертным Мора нежданного мощь, и людей и стада поражая, Как указал я уже, из которых одни животворны, Но и немало таких, что приводят к болезни и смерти, К нам долетая. Когда они вместе сойдутся случайно И небеса возмутят, зараженным становится воздух. Весь этот гибельный мор. Все повальные эти болезни Или приходят извне и, подобно туманам и тучам,

Сверху чрез небо идут, иль из самой земли возникают, Вместе сбираясь, когда загнивает промокшая почва… Новая эта беда иль зараза, явившись внезапно, Может иль на воду пасть, иль на самых хлебах оседает, Или на пище другой для людей и на пастьбах скотины, Иль продолжает висеть, оставаясь в воздухе самом; Мы же, вдыхая в себя этот гибельно смешанный воздух, Необходимо должны вдохнуть и болезнь и заразу.

Говоря о “гибельно смешанном воздухе”, который при вдыхании несет в организм человека семена “болезни и смерти”, Лукреций дает представление о миазматической концепции возникновения болезни (последующее открытие микробов сделает эту гипотезу несостоятельной). В то же время, обращая внимание на возможность распространение заразы через воду, пищу и другие предметы, он намечает первые, пока еще неясные контуры контагиозной концепции передачи заразного начала. Она найдет свое дальнейшее, весьма глубокое развитие в трудах выдающегося итальянского ученого эпохи возрождения – Джироламо Фракасторо, и в частности в его трактате “О контагии, контагиозных болезнях и лечении”.

Учение Эпикура и передовые взгляды Лукреция оказали большое влияние на Аслепиада из Вифинии – видного римского врача, грека по рождению. Развитие материалистического направления в медицине Древнего Рима тесно связано с основанной им методической школой. Успеху и славе Асклепида способствовало его простое и согласное с природой правило “Tuto, celeriter et incunde curare” (лечить безопасно, быстро и приятно). Такая система выгодно отличалась от методов врачевания “живодера” Архагата, греческого врача предыдущего столетия.

По представлениям Асклепиада, болезнь являлась результатом “застоя частиц” в порах и каналах тела и расстройства движения соков и пневмы. Согласно этим воззрениям большое значение имели правильные потоотделение и дыхание кожных покровов. Поэтому лечение Асклепиада было направлено на восстановление нарушенных функций и состояло из простых и естественных мероприятий: разумной диеты, соблюдение чистоты кожи, водолечения, массажа, ванн и движения в самых различных вариантах. Асклепиад советовал своим пациентам ходить пешком и ездить верхом на лошадях, путешествовать в кибитке и на корабле – словом, находиться в постоянном движении. Парализованных, он советовал носить на коврах и раскачивать. Главную задачу своего лечения Асклепиад видел в том, чтобы расширить поры и привести в движение застоявшиеся частицы. Каждый метод его лечения был детально разработан и применялся строго индивидуально. Медикаменты назначались крайне редко.

Асклепиад был твердо убежден, что человек, имеющий достаточные познания в медицине, никогда не заболеет. Сам он был первым примером этому, потому что никогда не болел и умер в глубокой старости в результате несчастного случая.

Система Асклепида оказала большое влияние на дальнейшее развитие древнеримской медицины.

Систематическое описание лекарственных средств, известных со времен императоров Клавдия и Нерона, дал римский врач, родом из Киликии – Диоскорид. Его трактат “De materia medica” (О лекарственных средствах), первоначально составленный на греческом языке и известный в Европе в арабском переводе, вплоть до XVI в. пользовался широким признанием и сыграл значительную роль в разработке растений.

Из методической школы, основанной Асклепидом, вышел один из выдающихся представителей медицины Древнего мира – Соран из Эфеса. Он составил самое обширное во всей древней литературе сочинение по родовспоможению, гинекологии и болезням раннего детского возраста. Соран учился в Александрии и, по всей вероятности, испытал большое влияние известного в этой области медицины врача александрийской школы Адриана.

Соран описал операцию эмбриотомии, приемы предупреждения разрыва промежности при родах, перевязку пуповины, поворот плода на ножку и головку, разнообразные приемы исследования: простукивание, прощупывание, выслушивание звуков в области расположения плода, исследование пульса, мокроты, мочи.

В процессе родовспоможения он старался максимально отойти от грубых и насильственных приемов, уделял большое внимание лечению женских болезней и уходу за детьми в раннем возрасте: диетике младенцев, правилам кормления и ухода.

В последующие эпохи сочинения Сорана из Эфеса получили широкое распространение в странах Европы и вплоть до XVIII в. считались основным источником знаний по родовспоможению, гинекологии, гинекологии и лечению болезней раннего детского возраста.

Обширную информацию о римской медицине до Галена дает энциклопедический труд Авла Корнелия Цельса, родившегося на рубеже I в. до н. э. Будучи широко образованным человеком и богатым рабовладельцем, он привлек большой штат переводчиков и создал обширный энциклопедический свод, в который входило более 20 книг по различным отраслям знаний: философии, риторике, праву, медицине, сельскому хозяйству и военному делу. Значительная часть этого выдающегося труда погибла. До нас дошли только книги VI – XIII под общим названием “De medicina”. В них изложены известные в то время знания по диетике, гигиене, патологии, терапии и хирургии.

При создании своего многотомного руководства Цельс подробно проанализировал и обобщил многочисленные труды греческих, александрийских и индийских врачей. Так, приведенное им описание четырех признаков воспаления (покраснение, припухлость, боль, жар), по всей вероятности, заимствовано из древнеиндийских рукописей. Благодаря Цельсу мы знаем о работах выдающихся врачей Древнего мира, сочинения которых не сохранились.

Особое место Цельс уделил хирургии. Без его энциклопедического свода наши знания о деятельности хирургов александрийской школы были бы значительно беднее. Цельс сам занимался врачебной практикой: он лечил рабов, считая их лечение более выгодным, чем потеря обученного и знающего свое дело специалиста.

Трактат Цельса внес существенный вклад в развитие научной медицинской терминологии. Язык его сочинений – классический. По мнению Плиния Старшего, это – золотая латынь в отличие от варварской латыни средних веков.

Плиний Старший – видный представитель энциклопедического направления в римской прозе, писатель, ученый и государственный деятель. Из многочисленных трудов Плиния сохранились лишь “Historia naturalis” (Естественная история) в 37 книгах. В ней обобщены знания того времени по астрономии, географии, истории, зоологии, ботанике, сельскому хозяйству, медицине, минералогии. Обзору медицинских знаний посвящены книги XXIII – XXVII его труда. Лекарства животного происхождения описаны в книгах XXVIII – XXXII.

Наряду со строго научными знаниями Плиний изложил и представления парадосографов и даже народные поверья. Это соответствует традиции книжного энциклопедического знания, характерного для поздней античности. Так, в книге VII собраны сведения об аномалиях человеческой природы: о рождениях двойняшек и тройняшек, о младенцах-уродах и даже о передаче признаков по наследству в “четвертом колене”. Плиний пересказал также суеверия и предрассудки того времени: описал птицу-феникс и гиппокентавра, которого, как он утверждает, видел сам в бальзамированном виде.

Книжное энциклопедическое знание, широко распространенное в Римской империи в I – II вв. н. э., постепенно уступило место компилярным трудам. Это свидетельствует о снижении уровня научных знаний и постепенном нарастании теологической направленности.

Идеалистические тенденции.

Политический и экономический кризис Римской Империи оказал решающее влияние на судьбы поздней римской философии, культуры и науки. В I в. до н. э. начали зарождаться идеи будущего христианства.

Во многих отраслях естествознания обострились дуалистические тенденции. Это четко прослеживается на судьбе поздней античной астрономии. С одной точки зрения, античная астрономия к концу I в. н. э. окончательно усвоила достижения вавилонской математической астрономии, с другой – рядом с научной астрономией широкое развитие у древних римлян получила эллинистическая астрология, которая возникла, как полагают, в III в. до н. э. в школе Бероса на о. Кос. Главной задачей римской астрологии стало составление гороскопов. Астрологи служили и при дворе римских императоров.

Противоречия, свойственные поздней римской науке, ярко отразились в трудах Птолемея. С одной стороны, Птолемей создал самое выдающееся произведение античной астрономии, в котором подробно изложил общепринятое в то время учение о геоцентрическом движении планет и их взаимообусловленной связи друг с другом и с Землей. С другой стороны, именно Птолемею принадлежит одно из крупнейших произведений по античной астрологии, в котором изложены преставления о влиянии небесных тел на человечество, материки и природные явления в целом. Такая двойственность характеризует деятельность многих ученых периода поздней античности, когда усилились идеалистические настроения и обострилась борьба между “Линией Демокрита” и “Линией Платона” – двумя основными движениями в философии. В области медицины этот дуализм проявился в деятельности величайшего врача древнего мира – Галена.

Выдающийся врач Древнего мира Гален родился в г. Пергаме в семье архитектора. В возрасте 14 лет Гален начал занятия в философской школе. С 17 лет он посвятил себя медицине, которую изучал в Пергаме, Смирне, Коринфе, Афинах, но особенно в Александрии, где его учителями были последователи Герофила и Эразистрата.

С большой тщательностью изучал Гален труды своих предшественников и современников. Вследствие, цитируя их или ссылаясь на них, Гален сохранил для последующих поколений имена и достижения тех, чьи сочинения погибли или сгорели во время многочисленных пожаров хранилищ рукописей.

Гален много путешествовал: посетил Кипр, Палестину, Лемнос, Каппадокию, Аквилею. Вернувшись в свой родной город, он в течение ряда лет работал должности врача в школе гладиаторов Пергама. После восстания гладиаторов, Гален переехал в Рим, где прославился своими лекциями и успешной медицинской практикой.

Гален признается автором более чем 125 трудов по медицине, из которых до наших дней сохранилось около 80. Важнейшими из них, являются: “О больных частях тела”, “Об анатомии”, “Терапевтические методы”, “О составе лекарств”. Несколько работ Галена посвящено комментариям трудов “Гиппократова сборника”.

Дуализм Галена проявился в его колебаниях между материализмом и идеализмом.

Материалистическая позиция прослеживается в его исследованиях в области анатомии и физиологии. К тому времени когда Гален прибыл в Александрию, там уже перестали производить секции человеческих трупов, и Гален анатомировал высших обезьян, свиней, собак и копытных, а иногда даже львов и слонов; часто проводил вивисекции. Данные, полученные при многочисленных вскрытиях животных, он переносил в анатомию человека. Так, в трактате “Об анатомии мышц” им описано около 300 мышц. Среди них есть такие, которые отсутствуют у человека, но есть у некоторых животных. В то же время Гален не описал характерную для человеческой руки мышцу, противопоставляющую большой палец. Впоследствии эту и многие другие ошибки Галена исправил выдающийся анатом эпохи возрождения Андреас Везалий.

Гален подробно изучил анатомию всех систем организма. Он описал кости, мышцы, связки, внутренние органы, но особенно велики его заслуги в области исследования нервной системы. Гален описал все отделы головного и спинного мозга, семь пар черепно-мозговых нервов, 58 спинно-мозговых нервов и нервы внутренних органов. Он широко использовал поперечны и продольные сечения спинного мозга в целях исследования чувствительных и двигательных расстройств ниже места сечения.

Он правильно описал анатомическое строение сердца, венечных сосудов и артериальный проток. Однако перегородку сердца Гален ошибочно считал проницаемой для крови. По его мнению, кровь могла беспрепятственно переходить из правого желудочка в левый, минуя периферические сосуды и круги кровообращения. Эта неправильная точка зрения считалась абсолютно правильной и не подлежащей критике вплоть до XVI столетия, когда испанский ученый-богослов М. Сервет, сожженный Ж. Кальвином на медленном огне в 1553 г., в своем труде “Возрождение христианства” впервые в Европе описал малый круг кровообращения. Математическое и экспериментальное обоснования кругового движения крови было дано только спустя сто лет английским ученым У. Гарвеем.

Гален широко занимался лечебной практикой. Его учение о болезнях носило гуморальный характер и основывалось на представлениях о четырех главных соках организма: крови, слизи, желтой и черной желчи. Он был опытным хирургом и считал анатомию фундаментом хирургии.

Гален внес большой вклад в развитие фармакологии. Ряд лекарственных средств, получаемых путем механической и физико-химической обработки природного сырья, до настоящего времени носит название “галеновы препараты”.

Произведения Галена в течение 14 веков были основным источником медицинских знаний в Европе.

Гален жил в период рабовладельческого строя, когда в философии оживились идеалистические тенденции. Большое влияние на формирование мировоззрения Галена оказали: учение Платона о пневме и учение Аристотеля о целесообразности всего созданного природой.

Исходя из учения Платона о пневме, Гален считал, что в организме “пневма” обитает в трех ее видах: в мозге, в сердце, в печени. Все жизненные процессы он объяснял действием нематериальных сил, которые образуются при разложении пневмы: нервы несут “душевную силу”, печень дает крови “естественную силу”, пульс возникает под действием “пульсирующей силы”.

Подобные трактовки придавали идеалистическое содержание кропотливо собранному экспериментальному материалу Галена. Он правильно описывал то, что видел, но неправильно трактовал полученные результаты. В этом и состоит дуализм учения Галена.

Учение Галена и его значение трудно переоценить. Рядом с Галеном могут быть поставлены лишь Гиппократ и Авиценна. Неутомимый исследователь природы, основоположник экспериментальной анатомии и физиологии, терапевт и хирург.

Заключение

Ученые и натуралисты древних Греции и Рима внесли огромный вклад в развитие медицины. Они обобщили полумагические системы древнего Египта, Вавилона, Персии и в результате экспериментов, сумели перевести медицину с уровня магии и заговоров на научный уровень. Конечно, несовершенство техники того времени и незнание людьми фундаментальных законов естества не позволили им полностью избавиться от заблуждений в сфере человеческого тела, однако то, что было сделано, действительно заслужило того, чтобы имена ученых и простых медиков древнего мира были внесены в анналы истории.

С падением Западной Римской империи в 476 г. древняя рабовладельческая система Западного средиземноморья перестала существовать. Наступил новый период истории – эпоха феодализма. Достижения древних рабовладельческих цивилизаций Греции и Рима легли в основу последующего развития европейской, а вместе с ней и мировой культуры.

Литература: Сорокина Т. С. "Атлас истории медицины: Первобытное общество. Древний мир". - 2-е издание., перераб и допол. - М.: Изд-во УДН, 187. - 1168 с., ил.
Материал:

Текущая страница: 1 (всего у книги 36 страниц)

О медицине

АВЛ КОРНЕЛИЙ ЦЕЛЬС

Годы рождения и смерти Авла Корнелия Цельса, римского ученого-энциклопедиста и врача, точно не установлены. Сопоставляя однако упоминания о нем многих римских писателей, приходят к выводу, что Цельс жил в конце I века до н. э. и в первой половине I века н. э. Общепризнанным является мнение, что время жизни Цельса следует отнести к правлению императоров Августа (27 г. до н. э. – 14 г. н. э.) и Тиберия (14-37 гг. н. э.). Называют (также предположительно) и более точные даты: 25-30 гг. до н. э. – 45-50 гг. н. э. Возможно, что Цельс дожил до времени правления Нерона (54-68 гг. н. э.). Местом рождения Цельса предположительно считают города Верону или Рим.

Разносторонне образованный человек, Цельс писал о сельском хозяйстве, риторике, философии, праве, военном деле и медицине. Его капитальный труд "De medicina" ("О медицине") в восьми книгах, единственный из его трудов дошедший до нас, составляет VI-XIII книги огромной энциклопедии "Artes" – "Искусства", написанной Цельсом.

Сочинение "О медицине" создано им, вероятно, около 25-30 гг. н. э.

Русский врач Александр Бернард, посвятивший Цельсу свою диссертацию на степень доктора медицины1
«Значение Цельса в медицине и в частности в хирургии». СПБ. 1907 г. Стр. 48.

Высказал предположение, что учителями Цельса были его старшие современники2
Время их жизни предположительно относят к концу I века до н. э.

Выдающиеся греческие врачи, практиковавшие в Риме, Мегет, Трифон и Евельпист. Вполне допустимо, что Цельс пополнил свои медицинские знания в основанной Августом schola medicorum (Медицинской школе)3
По мнению С. Ковнера «История древней медицины», Выпуск 3, Киев, 183, Стр. 994 «… первая медицинская школа, по всей вероятности, была основана Асклепиадом, а первое здание для нее воздвигнуто на Эквилине при Августе или Тиберии и получило название schola medicorum».

Упоминания римских писателей о Цельсе весьма многочисленны. Луций Юний Модерат Колумелла (конец I века до н. э. – 65 г. н. э.) пишет:4
«О сельском хозяйстве» (1, 1, 14).

«В наше время Корнелий Цельс в пяти книгах изложил весь свод знаний»5
Перевод всех отрывков принадлежит Ю. Шульцу.

Он же называет Цельса «Весьма прославленным писателем нашего времени»6
«О сельском хозяйстве» (М, 17, 4).

Известный оратор и теоретик ораторского искусства Марк Фабий Квинтилиан (около 30-96 гг. н. э.) также неоднократно упоминает о Цельсе в своем сочинении "обучение оратора"7
(книга X, глава 1, § 124).

И, между прочим, характеризует его писательскую манеру, отмечает, что Цельс писал «не без изящества и блеска».

Упоминает о Цельсе и Плиний Старшии8
«Естественная история» (XIV, 4).

(23/24-79 гг. и. э.). Сочинение «О медицине» написано ясным, и простым языком. Тот же Квинтилиан, оценивая ораторские способности Цельса, отмечал:9
(книга VII, глава 1, § 10).

«... что касается оратора, то, конечно, нет разногласий в отношение Цельса, который несомненно следовал за Цицероном».

Язык Цельса близок к языку классического периода, к так называемой "золотой латыни".

Цельса называли "Medicorum Cicero" (медицинским Цицероном) и "Latinus Hippocrates" (латинским Гиппократом), а это – высокое признание разнообразных достоинств его обширного труда.

Цельс написал своего рода практическое руководство по медицине, которое он смог создать, занимаясь лечением больных в своем "валетудинариуме"10
«Валетудинариум». буквально означает: «здравница». Первоначально так назывались военные госпитали, а затем просто больницы, в том числе и больницы для рабов.

Для рабов.

Вслед за поэтом и философом – материалистом Лукрецием (99-55 гг. до н. э.) Цельс продолжает разработку научной латинской терминологии. В ряде случаев он вводит новые медицинские термины на латинском языке, заменяя ими традиционные греческие названия, которые зачастую приводятся им параллельно.

О том, что Цельс был горячим поборником латинского языка, на своем личном примере показавшим его плодотворность как языка науки, свидетельствует также эпиграмма, дошедшая до нас под именем Корнелия Цельса11
Е. Bährens “Poëtae Latini minores”. Том 5, № 94. 1883 г.

В ней звучит определенная гордость за латинский язык, на котором написано еще не много трудов, но и «per pauca volumina» («благодаря немногим творениям») римляне прославились не меньше греков (намек на греков можно усмотреть в последнем стихе эпиграммы). Вот она:

"Dictantes Medici quandoque et Apollinis artes
Musas Romano iussimus ora loqui.
Nec minus est nobis per pauca volumina famae,
Quam quos nulla satis bibliotheca capit."

"Наше веление Музам – всегда говорить по-латыни,
Коль Аполлона-Врача станут они излагать.
И при немногих твореньях стяжали мы славы не меньше
Тех, кто дивиться отвык даже несчетным трудам".

(Перевел Ю. Шульц)

Так как в эпоху Цельса латинская медицинская терминология находилась еще в периоде становления, то у него нередко одно и то же слово выражает различные понятия. Так слово vulnus означает и рану и язву, a cancer – и раковые образования и омертвение. Ienis sacer в понимании Цельса трактуется объединение, то как опоясывающий лишай, то как острое воспалительное заболевание типа гангрены (в народной медицине – «Антонов огонь»). При описании некоторых заболеваний кожи, например в VI книге, дается слишком общее описание признаков.

В своем трактате Цельс резюмирует достижения древне-римской медицины по диэтетике. патологии, терапии, хирургии. В этот труд Цельс внес данные и из собственного богатого опыта.

В диссертации А. Бернарда, например, приведены многочисленные и интересные высказывания ученых и врачей XIX в., которые единодушно отмечали большую ценность (и не только историческую) седьмой, хирургической книги Цельса: техника некоторых операций со времен Цельса до их времени не претерпела, или почти не претерпела каких-либо существенных изменений. Разделы трактата, посвященные оперативной хирургии, особенно созвучны современному материалистическому пониманию нашей науки.

Сочинение Цельса "О медицине" было найдено в середине XV века (около 1443 г) Фомой Перетончелли де Сарцана, а первое его издание (editio princeps) вышло в свет во Флоренции в 1478 году. За ним последовало Миланское издание 1481 года и три Венецианских (1493, 1496, 1497 гг.). Таким образом, только до конца ΧV века в Италии вышло пять изданий Цельса.

В XVI столетии труд Цельса издавался около 25 раз (в Лейдене, Венеции, Париже, Антверпене, Базеле и других крупных университетских городах).

XVII век прибавил к ним еще десять изданий, XVIII – около пятнадцати, а всего с 1478 года сочинение Цельса издавалось более семидесяти раз.

Следует отметить, что в ряде старых изданий, начиная с Венецианского (1518 г.), напечатанного в типографии Альда Мануция, за Цельсом помещалась медицинская дидактическая поэма Квинта Серена Самоннка (нач. III в. н. э.) "Liber medicinalis" (смотри приложение). Вместе с Цельсом Серен Самоник находится кроме того в изданиях 1528 и 1566 гг., а также в Падуанском издании 1722 года.

Среди изданий прошлого столетия следует отметить несколько изданий Тарга: 1801 г. (Цвейбрюккен), 1806 г. (Страсбург), 1810 г. (Верона) и 1828 г. (Москва), издание Риттера и Альберса 1835 г. (Кельн), издание Ведрена 1876 г. (Париж), и особенно издание Даремберга 1859 г. (Лейпциг), с которого и сделан настоящий перевод Цельса.

Новейшее полное издание Цельса вышло в 1915 году12
С. Cornelii Celsi quae supersunt rec. F. Marx.

В Германской Демократической республике в 1955 г."13
Celsus. «Ein lateinisches Lescheft». Rusgewählt unq herausgegepen von W. KrenKel. Leipzig Teubner 1955 r.

Для студентов-медиков были изданы в оригинале фрагменты труда Цельса вместе с клятвой Гигапократа и отрывком из агрономического трактата «О сельском хозяйстве» Марка Теренция Варрона (30-е годы 1 в. до н. э.).

Труд Цельса еще с XVI века неоднократно переводился на западно-европейские языки. Первый немецкий перевод был издан в г. Майнце еще в 1531 году. Лучший немецкий перевод – Шеллера, вышедший вторым изданием в 1906 году (Брауншвейг). Первый французский перевод вышел в 1753 году (Париж), первый английский – в 1756 году (Лондон), а итальянский – в 1828 году (Милан).

На русский язык (в 1907 году) была переведена только седьмая книга его труда, посвященная вопросам хирургии14
А. Бернардом (в приложении к упомянутой диссертации).

Настоящий перевод является первым полным переводом сочинения Цельса на русский язык.

Был или не был Цельс врачом? На этот счет существуют два противоположных мнения. Одни ученые Гиршберг, Гезер, Даремберг, Мейер-Штейнег и другие, отдавая известную дань распространенному тогда гиперкритицизму, не считают его врачом. К ним примыкает, хотя и с некоторыми оговорками, С. Ковнер 15
«История древней медицины». Выпуск 3, стр. 763.

Эта же точка зрения на Цельса принята и во многих учебных пособиях по истории медицины.

И. Л. Гейберг, не считая Цельса специалистом, и отмечая в частности его заслуги в изложении высоких достижений хирургии Александрийского периода, следующим образом характеризует весь труд Цельса: "Медицина дала в I в. н. э. отрадно поражающее произведение, – небольшой справочник Корнелия Цельса, самое лучшее, что внесли римляне во всю научную литературу"16
«Естествознание и математика в классической древности» перевод с немецкого. М-Л. 1936. Стр. 84-85.

Другие ученые, в том числе и А. Бернард в своей диссертации, напротив придерживаются противоположного мнения, полагая, что Цельс несомненно был врачом. А. Бернард довольно обстоятельно разбирает этот вопрос и приходит к выводу, что в труде Цельса "всюду виден практический врач". Мы также присоединяемся к его выводу.

Действительно, Цельс использовал всю многочисленную научную литературу по медицине от Гиппократа и до Асклепиада. Сушествует мнение17
Ф. Р. Бородулин «Лекции по истории медицины». Лекция 3 и 6. Медгиз. Москва 1955 г.

Что Цельс в своем сочинении использовал даже труды древнеиндийской медицины, и в частности Аюр-Веду Сушруты,18
Интересно, что исследователи расходятся в определении времени жизни Сушруты. Это время определяется ими в диапазоне от VI века до н. э. и до VIII века н. э., когда Аюр–Веда была переведена на арабский язык. Дж. Неру в своей книге «Открытие Индии» (Москва, 1955 г., стр. 118) относит время жизни Сушруты к «первым векам христианской эры».

Одного из первых индийских врачей. Однако А. Бернард доказывает обратное,19
Указанное сочинение, стр. 53-56.

А именно то, что не Цельс заимствовал из индийской медицины, но у самого Цельса был заимствован целый ряд положений и описаний. Эти заимствования попали затем в книгу Сушруты, которая, как известно, пополнялась столетия спустя после смерти ее первоначального автора.20
По мнению Н. А. Богоявленского, («Индийская медицина в древнерусском врачевании». Медгиз. Москва. 1956 г. стр. 7) Сушрута лишь объединил высказывания «Вед», касающиеся хирургии и комментировал их.

По мнению А. Бернарда это могло произойти начиная с эпохи Августа, когда римляне впервые завязали отношения с Индией. Однако этот интересный вопрос до сих пор остается открытым и нуждается в специальном исследовании.

В издании Цельса, вышедшем в Цвейбрюккене в 1786 году, помещена посвященная Цельсу латинская эпиграмма одного из ученых нового времени, И. Дузы:

"Ты городские дела описал и хозяйство деревни,
И медицина твоя также достойна хвалы.
После, как ритор, коснулся достоинств военного дела;
Именно это, о Цельс, Марса сближает и Муз".

(Перевел Ю. Шульц)

Медицина – лишь одна из сторон многообразной деятельности римского ученого – энциклопедиста, но и сама по себе эта сторона имеет для нас большое познавательное значение. Сочинение Авла Корнелия Цельса «О медицине» – обширный и интересный труд, в котором изложены основные принципы и теории медицинской науки до-галеновского Рима.

Действ, член Академии Медицинских Наук СССР

В. Н. ТЕРНОВСКИЙ

Зав. Курсом Латинского языка 2-го МГМИ им. Н. И. Пирогова

Ю. Ф. ШУЛЬЦ

ВСТУПЛЕНИЕ

ОБЗОР ИСТОРИИ МЕДИЦИНЫ. КАКИЕ ПРИЕМЫ МЕДИЦИНЫ ПРЕДПОЧТИТЕЛЬНЫ

Подобно тому как земледелие обещает средства питания здоровому телу, так медицина обещает здоровье больному. Нет места, где бы не существовало врачебного искусства. Даже самые необразованные народы изучали травы и другие лечебные средства, помогающие при болезнях и ранениях. Но у греков медицина была разработана значительно больше, чем у других народов, причем и у них она была усовершенствована не с первых дней их истории, а за несколько столетий до нашего времени; ведь Эскулап славится у них как древнейший основатель медицины, и за то, что он несколько более точно усовершенствовал эту науку, находившуюся до того времени в несработанном виде и на положении народной медицины, он был причислен к сонму богов.

Затем оба его сына Подалирий и Махаон, последовав во время Троянской войны за вождем Агамемноном, оказали немалую помощь своим сотоварищам по оружию.

Впрочем, по описанию Гомера (Илиада)21
В скобках помещены латинские слова (оригинала) или русские слова, добавленные переводчиками и редакцией.

Они оказывали известную помощь не во время морового поветрия и не при различных болезнях, но обычно лечили только ранения – как хирургическим путем, так и с помощью лекарств. Из этого очевидно, что они работали только в этой области медицины, и эта часть медицинской науки – самая древняя. От того же самого автора можно узнать, что в то время, происхождение болезней приписывали гневу бессмертных богов и к ним же обращались обычно за помощью. Вполне правдоподобно, что при отсутствии лечебных средств против болезней люди все же, большей частью, обладали хорошим здоровьем, благодаря добрым нравам, не нарушавшимся ни праздностью, ни неумеренным образом жизни. Эти два порока способствовали ослаблению физического здоровья сначала в Греции, а затем и у нас.

Подобное врачебное искусство, применявшееся разными способами и не бывшее необходимостью ни в давние времена (у греков), ни в настоящее время у различных народов, едва ли может довести до старости кого-либо из нас.

И вот после тех врачей, о которых я упомянул выше, никто даже из известных медиков не занимался медициной до той поры, когда ученые начали вдохновляться в большей степени изучением науки22
Философско–теоретической.

Необходимой всем главным образом для ума, но бесполезной для тела23
Т. е. не связанной непосредственно с врачебной практикой.

Ведь первоначально медицинская наука считалась частью философии, так что и лечение болезней и изучение явлений природы возникло благодаря трудам одних и тех же творцов. Разумеется, исследованиями в области медицины занимались больше всего те, которые ослабили свои физические силы пытливым размышлением и ночным бодрствованием.

Известно, что многие из учителей философии были сведующими во врачебном деле: из них самыми известными были Пифагор, Эмпедокл и Демокрит. Ученик последнего, в чем некоторые твердо уверены, Гиппократ Косский, первым из всех, достойных упоминания, отделил врачебную науку от изучения философии; этот человек славился своим врачебным искусством и красноречием. После него Диокл из Каристы, затем Праксагор и Хрисипп, далее Герофил и Эразистрат так развили эту науку, что им удалось создать различные методы лечения. В эти же времена медицина разделилась на три части: одна лечит образом жизни, другая лекарствами, третья хирургическим путем. Первую часть греки называли диэтической, вторую фармацевтической, третью хирургической.

Наиболее прославленные создатели медицинской науки, пытавшиеся глубже развить ту часть медицины, которая лечит болезни образом жизни также поставили себе задачей познание явлений природы, как будто без этого медицина является неполноценной и бессильной наукой.

После них Серапион первым из всех стал учить, что эта, построенная на отвлеченных началах наука, не имеет никакого отношения к медицине и обосновал последнюю только на практике и опытах. Последователями его были Аполлоний, Главк и несколько позже Гераклид из Тарента и другие выдающиеся люди; согласно самому характеру своего учения они назвали себя эмпириками.

Таким образом, та часть медицины, которая лечит определенным образом жизни, разделилась на два направления, причем одни остались сторонниками отвлеченного направления, другие сторонниками построения науки только на опыте.

Никто после вышепоименованных лиц не продвинул науку дальше того, что узнал от предшественников, и это длилось до тех пор, пока Асклепиад не внес больших изменений в метод лечения. Из его приемников сам Темизон в недавнее время, под старость внес некоторые изменения. Итак, благодаря, главным образом, вышеупомянутым лицам, получила развитие эта полезная для нас отрасль знания.

Поскольку из трех частей медицины наиболее трудная и, вместе с тем, самая известная та, которая занимается лечением болезней (образом жизни), то о ней и надо сказать прежде всего.

И, так как первый разгоревшийся спор заключается в том, что одни утверждают необходимость одних только опытов, а другие выдвигают мысль, что опыт недостаточно эффективен, если нет знания законов устройства тела и явлений природы, то надо установить, что именно в споре, главным образом, выдвигают обе стороны, чтобы тем легче можно было противопоставить им наше мнение.

Итак, те (врачи), которые представляют медицину, построенную на отвлеченных началах, выдвигают необходимость знания нижеследующих данных: скрытых причин, обусловливающих болезни, затем (причин явных, после того также естественных функций (организма), и, наконец, знание внутренних органов. Скрытыми причинами они называют такие, с помощью которых познается, из каких элементов состоят наши тела, что способствует здоровью и нездоровью. И они убеждены, что тот, кто не знает происхождения болезней, не может знать как их лечить. По их словам, нет сомнения, что методы лечения разные. Одно лечение, если нездоровье происходит от избытка или недостачи одного из четырех элементов, как утверждали некоторые из учителей философии;24
Элементами основной материи Эмпедокл из Агригента (485-425 до н. э.), знаменитый греческий врач, ритор и поэт считал: огонь, воздух, воду и землю, или начала: горячее, холодное, влажное и сухое.

Другое лечение, если всякое заболевание связано с состоянием соков, как думал Герофил, иное – если нездоровье связано с воздухом, как учил Гиппократ25
Смотри книгу «О воздухе».

Опять таки другое, если кровь проникает в те сосуды (артерии) которые приспособлены для воздуха и возбуждает воспаление, называемое греками флегмоной, причем это воспаление, производит такое действие, какое бывает при лихорадке. Таково мнение Эразистрата; наконец, иное лечение должно быть если маленькие тельца, проникающие через невидимые для глаз отверстия, застревая, замыкают пути, как утверждает Асклепиад.

По их мнению тот действительно будет правильно лечить, кто не ошибся в первопричине болезни. Они, впрочем, не отрицают, что опыты также необходимы, но утверждают, что к опытам можно подойти, только исходя из общей мысли, основанной на разуме.

Ведь врачи прежних времен не пичкали больных чем попало, но обдумывали, что больше всего подходит (к данному случаю), и исследовали на опыте то, к чему раньше приходили путем некоторых общих соображений; и не имеет значения, исследована ли уже большая часть наших знаний в настоящее время на опыте, раз они возникли на почве общих соображений.

И так обстоит дело относительно многих вопросов. Ведь часто также появляются новые виды болезней, относительно которых опыт еще ничего не показал, так что необходимо произвести наблюдение, откуда они явились, без чего никто не может знать, почему надо применять то или иное средство; вот почему они стремятся изучить причины, остающиеся темными. Явными же причинами они называют такие, которыми определяется происхождение болезни от жары или от холода, от голода или от излишеств в пище и от других подобных причин. Ведь они утверждают, что заболевшему сможет оказать помощь только тот, кому известно происхождение болезни.

Естественными функциями тела они называют такие, как вдыхание и выдыхание, поглощение пищи и питья и переваривание, а равно и действия, посредством которых те же самые пища и питье распространяются по всем частям тела. Затем они также исследуют, почему наши кровеносные сосуды то суживаются, то расширяются (т. е. пульсируют), каково значение сна и бодрствования. Без знания этих явлений, как они полагают, никто не может ни помочь, ни вылечить болезней, возникающих в связи с этими явлениями.

Так как среди указанных функций, пищеварение, по-видимому, имеет наибольшее значение для здоровья, то они преимущественно останавливаются на этом вопросе, причем одни, руководствуясь учением Эразистрата, утверждают, что пища перетирается в желудке, другие, согласно мнению Плистоника, ученика Праксагора, что она перегнивает; иные верят Гиппократу, что пища переваривается благодаря теплу.

Наконец, присоединяют свой голос и ревнители учения Асклепиада, заявляя, что все эти толкования пустое и бесполезное дело. По их мнению, ничто не переваривается, но сырое вещество как было поглощено, так и распределяется по всему телу. По этому вопросу у них очень мало согласованности. Только в том есть согласие, что пищу больным приходится давать разную, в зависимости от того, правильно ли последнее предположение или первое.

Ведь если пища перетирается внутри, то надо подыскивать такую, которая легче всего может быть растерта. Если пища перегнивает, то надо предпочесть такую, которая легче всего подвергается этому процессу. Если переваривание совершается с помощью тепла, то следует (дать) такую пищу, которая больше всего возбуждает тепло. А если никакого переваривания не совершается, то ничего не надо искать из подобных видов пищи, а принимать такую, которая преимущественно сохраняется в том виде, как она была употреблена. Исходя из тех же оснований, они полагают, что если дыхание тяжелое, если одолевают сон или мучает бессонница, то лечить может тот, кто понял прежде происхождение этих явлений. Кроме того, когда во внутренних органах появляются боли и возникают различные виды болезней, то, по их мнению, не может применять лечебных средств тот, что не знает устройства самих этих органов. В силу этого, необходимо вскрывать тела умерших и исследовать их внутренние органы и кишечник. И весьма правильно по их мнению, поступали Герофил и Эразистрат, которые производили вскрытие живых людей, преступников, полученных из тюрем от царской власти, и пока еще оставалось дыхание, рассматривали то, что природа раньше скрывала от глаз: положение внутренних органов, их цвет, внешний вид, величину, порядок размещения, твердость, мягкость, гладкость, взаимосвязь; далее выступы и впадины отдельных органов, входящих в другие органы, и в свою очередь, принимающих другие части. Ведь тот, кто не изучил места расположения внутренних органов и кишечника, не будет знать, что болит, когда придется иметь дело с внутренним заболеванием.

И не может лечить заболевшей части тела тот, кто не знает, что она собою представляет. Когда же, благодаря ранению, открыты внутренности какого либо больного, то тот, кто не знает цвета каждой части тела в здоровом состоянии, не будет знать, что не повреждено и что повреждено и, таким образом, он не сможет даже помочь поврежденным органам; и лекарства снаружи удобнее наложить, если известны расположение и внешние контуры внутренних, органов и их размеры; ведь все внутренние части имеют сходное устройство.

Также нельзя назвать жестокостью, как это утверждают многие, когда ценой мучений преступников, и притом немногих, открываются лечебные средства для множества незапятнанных преступлениями людей всех веков.

Напротив, те, которые называют себя эмпириками, исходя из опыта, указывают на явные причины, как на необходимые, исследование же скрытых причин и естественных функций считают излишним, так как природа, по их мнению, непостижима. Это ясно из тех споров, которые они вели, поскольку по этому вопросу нет согласия ни между философами, ни между самими врачами.

В самом деле, почему верить больше Гиппократу, чем Герофилу, почему скорее последнему, чем Асклепиаду. Ведь если дело идет об общих принципах, то мнения всех спорящих сторон могли бы показаться приемлемыми; если же коснуться лечения, то у всех этих врачей больные достигали выздоровления. Таким образом, нельзя было отказать в доверии кому либо из них ни со стороны общих их рассуждений, ни со стороны их врачебного авторитета. Также и занимающиеся философией были бы великими врачами, если бы таковыми могло их сделать теоретическое рассуждение: в настоящее же время от них остались лишь слова, но нет знания лечебного дела. Виды лечения различаются также в зависимости от природы местности: в Риме надо лечить одним способом, в Египте другим, в Галлии третьим. Если бы болезни возникали везде от одних и тех же причин, лекарства также должны были бы быть везде одинаковыми. Часто также причины бывают ясны, как например, причины нагноения глаз, ранения, но от знания причин не открывается лечение. Если очевидная причина не дает такого знания, то тем меньше может его дать сомнение. А, следовательно, когда причина неясна и непонятна, то помощь против болезни следует искать скорее в известных и испытанных средствах, т. е. таких, которым научил опыт при самом лечении болезней, как это практикуется во всех прочих отраслях знаний. Ведь ни земледельцем, ни рулевым нельзя сделаться путем рассуждений, но только путем; опыта. Эти теоретические рассуждения не имеют никакого отношения к лечебному делу, но дают понять, что люди различных взглядов достигали в лечении одинаковых результатов выздоровления больных. Ведь этого они достигали, исходя не из скрытых причин и не от естественных отправлений, которые ими толковались различно, но намечали пути лечения, исходя из опытов, в соответствии с тем, что отвечало каждому из них.

Вначале, по крайней мере, медицина получила развитие не от этих теоретических изысканий, но от опытов. Так, среди больных, при которых не было врачей, одни в первые дни болезни из жадности поглощали пищу, другие из отвращения к еде, воздерживались, и в результате большее облегчение получали те, которые воздерживались от пищи. Равным образом, во время приступа лихорадки некоторые больные что-нибудь ели, другие принимали пищу незадолго до приступа, иные после приступа; наилучшие же результаты получались у тех, которые принимали пищу после конца лихорадки.

Подобным же образом одни, с самого начала болезни, употребляли более обильную пищу, другие более скудную; и те, которые себя перенасыщали, оказывались в более тяжелом состоянии.

Поскольку эти явления и им подобные случались ежедневно, внимательные люди отмечали, что именно приводило в большинстве случаев к лучшему результату, а затем стали давать больным соответствующие предписания.

Таким образом, медицина возникла из наблюдений за выздоровлением одних и гибелью других, наука различающая вредное и полезное для здоровья. Затем, когда уже были найдены средства лечения, люди принялись рассуждать о теоретических основах лечебных средств, и медицина возникла не после теоретического обоснования, но теория была найдена после возникновения практической медицины. Спрашивается, теория учит тому же самому, что и опыт, или иному? Если тому же самому, то в ней нет надобности, если иному, то она даже противоречит опыту. Первоначально лечебные средства необходимо было испытывать с величайшей тщательностью, в настоящее же время они уже изучены: либо не находят новых видов болезней, либо нет необходимости в новых лечебных средствах.

Ведь если случится какой-либо неизвестный вид болезни, врачу нет необходимости погружаться в размышления о скрытых явлениях, но ему, прежде всего, надо обратить внимание на то, к какой болезни ближе всего эта новая болезнь и ему следует пробовать лечебные средства, близкие к тем, которые часто помогали при болезни сходного типа и надо искать лечебное средство исходя из мысли о сходстве явлений. Эмпирики не говорят что врач не нуждается в разумном объяснении, и что неразумное животное обладает преимуществом в этом искусстве, но они убеждены, что гипотезы, объясняющие скрытые явления, не имеют отношения к делу, так как не то важно, что порождает болезнь, а то, что ее уничтожает; и не то, каким образом усваивается пища, но важно, что усваивается лучше всего. Важно знать, происходит ли пищеварение от той или иной причины, является ли этот процесс перевариванием пищи, или только распределением.

Исследовать надо не то, каким образом мы дышим, но что излечивает тяжелое и затрудненное дыхание, а также изучать не то, что заставляет биться кровеносные сосуды, но что означают разновидности пульсации. Это познается только путем опыта и во всех подобных рассуждениях можно защищать и ту и другую точки зрения; таким образом побеждают ум и красноречие; но ведь болезни. лечатся не красноречием, а лекарствами. Если какой-нибудь человек, не обладающий даром речи, хорошо изучит отдельные вопросы на практике, то он будет значительно лучшим врачом, чем тот, кто, не имея опыта, лишь совершенствовался бы в словопрениях. Впрочем то, о чем была речь, может лишь показаться ненужным, но то, о чем остается сказать, свидетельствует о жесткости: в самом деле вскрывается живот и полость груди у живых людей, и наука, призванная охранять здоровье людей, приносит человеку не просто гибель, но самую ужасную.

Это не может быть оправдано, в особенности когда из тех явлений, которые стремятся распознать с помощью такого насилия, одни вовсе не могут быть познаны, а другие могут быть изучены, даже не прибегая к преступлению. В самом деле, если вскрыть тело, то цвет, гладкость, мягкость, твердость и все подобные свойства оказываются после вскрытия не таковыми, какими были в неповрежденном состоянии. В то время, как даже в неповрежденном теле эти свойства часто меняются под влиянием страха, боли, голода, пресыщения, утомления и тысячи других незначительных болезненных ощущений. Гораздо вероятнее, что при тяжелых ранах и самом акте умерщвления меняется состояние внутренностей, которые притом обладают большей чувствительностью, впервые обнажаясь. Нет ничего глупее предположения, что состояние органов умирающего человека и даже умершего, таково же, как у живого. Правда, нижнюю часть брюшной полости, имеющую меньшее значение в данном случае, можно вскрыть и человек еще сохраняет жизнь, но лишь только нож подойдет к полости груди и будет разрезана грудобрюшная преграда, т. е. перепонка, отделяющая верхние части туловища от нижних, – греки называют ее диафрагмой, – человек тотчас же умирает. И только таким способом врач, производящий вскрытие, может видеть область груди и все внутренние части в том виде, в каком они находятся у мертвого, а не в таком, в каком они были у живого. Таким образом, врач получает только возможность умертвить человека самым жестоким образом, но не узнает, в каком виде у нас внутренние органы при жизни. Но, впрочем, нередко лечащим врачам представляются случаи осмотреть внутренности человека, пока последний еще сохраняет жизнь. Иной раз случается, что ранят гладиатора на арене, или воина в бою или путника, застигнутого разбойниками, так что открывается некоторая часть внутренностей, причем у разных лиц по-разному, так проницательный врач знакомится с местом, расположением, порядком размещения, внешним видом и тому подобными свойствами внутренних органов, не прибегая к убийству, а способствуя здоровью, причем проявляя милосердие, он изучает то, что другие узнавали путем ужасной жестокости.

В силу этих соображений, вскрытие умерших, хотя в данном случае и нет жестокости, но лишь акт, внушающий отвращение, не является необходимостью, так как у умерших большая часть органов имеет иной вид, чем при жизни, притом и само лечение должно показать, насколько можно изучить явления на живых людях.

Поскольку эти вопросы часто обсуждались врачами во многих книгах и были предметом споров, которые велись с большой страстностью и продолжают обсуждаться, считаю необходимым изложить то, что представляется наиболее близким к истине, не подчиняясь целиком взглядам той или другой стороны, по и не отклоняясь чересчур от обеих сторон, а идя средним путем между противоположными мнениями.

Такого метода надо держаться преимущественно, когда истину исследуют беспристрастно, как в данном случае.

В самом деле, что касается причин, содействующих здоровью или нездоровью, способов ввода и усвоения воздуха и пищи, то такие вопросы даже учителя философии объясняют не на основе точного знания, а на основе предположений.

«Латинским Гиппократом» и «римским Цицероном» называли автора единственного дошедшего до нас труда « О медицине», древнеримского ученого-энциклопедиста, медика и хирурга, Авла Корнелия Цельса. Давая советы, как прожить долго и в отменном здоровье, Цельс пишет о необходимости как можно больше времени проводить на природе, «бывать то в городе, то в деревне», регулярно и последовательно заниматься физическими упражнениями, ибо «праздность расслабляет тело, а труд укрепляет его».

Авл Корнелий Цельс , жил, по разным данным, с 30-25 г.до нашей эры до 40-45 г. нашей эры. Это было время правления императоров Августа и Тиберия. Есть также мнения, что он дожил до эпохи правления Нерона и умер около 50-го года нашей эры. Родился он в Риме или в Вероне.

На сочинениях трех столпов - Гиппократа, Цельса и Галена основываются наши знания о древней медицине. Как и в случае Галена, репутация и авторитет Цельса были столь высоки, что его воззрения стали основополагающими вплоть до эпохи Возрождения, то есть на протяжении тринадцати веков. В эпоху Возрождения его коллега Теофраст Бомбаст фон Гогенгейм (1493-1541), о котором речь пойдет в следующей статье, будучи честолюбивым и желая признания, даже взял себе псевдоним Парацельс (превосходящий Цельса).

Соображения Цельса о пластической хирургии, доктрина о малярии указывают на высокий уровень развития медицины в древнеримской цивилизации. С присущей ему прозорливостью он объяснил природу повышенной температуры тела и жара усилиями природы избавиться от болезни, населяющей тело. Уже тогда он дал описания реконструктивных операций по восстановлению деформированных ушей, носа и губ. Он изложил ценнейшие сведения о трепанации черепа и об ампутации конечностей, о заболеваниях костей, об опухолях, грыжах и язвах. В энциклопедическом труде «О медицине», входящем в обширное издание «Искусства» (”Artes”), Цельс описал лечение вывихов, переломов, некрозов, а также привел перечень способов остановки кровотечений, перевязки и обработки ран.

Цельс интересовался не только медициной. Принадлежа к роду знатных патрициев, он был разносторонне образован и обладал широким кругозором. В сферу его интересов входили традиционные для того времени дисциплины - философия, риторика, юриспруденция, военная наука и земледелие. Медицинское образование он получил в Медицинской школе, основанной императором Августом. Также его учили знаменитые в то время греческие врачи. Будучи богатым рабовладельцем, практиковал он, излечивая своих рабов в специальном стационаре для рабов. Там он лечил частые в то время заболевания, применяя как свои методы, так и общеизвестные. Будучи противником вивисекции, он считал правильным изучать анатомию, вскрывая трупы, а не приговоренных к смертной казни преступников.

Корнелий Цельс систематизировал научную терминологию, заменив разрозненные греческие названия латинскими терминами.

Подробно изучив послегиппократовское наследие, Цельс указывает на деление медицины на три части - «диетическую», которая «лечит лекарствами», хирургическую, которая лечит при помощи рук» и фармацевтическую. Лекарствами под названием «материа медика», выступали сырые или едва обработанные продукты, например, кровь козленка, гиены, собаки, а также паутина и насекомые. Присыпками для ран служил пепел птиц, моллюсков, животных. Чтобы воспрепятствовать нагноениям и разного рода заражениям, в качестве присыпки использовался измельченный «магнезийский камень», притягивающий железо. С этой же целью применялся ладан, медная ржавчина и медная окалина. Широко использовались соки и выжимки из растений. Например, головную боль и «носовую слизь» лечили смесью сока лука-порея с мёдом, закапывая его в нос или уши. Многие из рецептов того времени применяются до сих пор в народной или нетрадиционной медицине. В качестве наружных средств использовались пластыри (из металлов, отваров или трав), компрессы и ароматические лепешки. Существовали также лекарственные формы для глаз. Они готовились по принципу мазей, а затем разбавлялись до нужной консистенции женским молоком или яичным белком. В то время уже применялись ингаляции, в качестве основы в которых использовались выпаренные смолы и их смесь с водой.

Несмотря на сомнения историков медицины в хирургической практике Корнелия Цельса, данное им подробнейшее описание некоторых операций, приводит к выводу о личном участии медика в их проведении. Образ хирурга из труда «О медицине» сохранял свою актуальность вплоть до XIX века, пока не появилась анестезия. Цельс говорит о том, что хирург должен быть молодым, или близким к молодому возрасту, человеком. Не иметь трепета в правой руке, а левой владеть, как правой. Его не должны смущать крики больного (операции проходили без обезболивания), но при этом он не должен затягивать операцию. Сострадания в нем должно быть достаточно, чтобы желать вылечить больного, а бестрепетности столько, чтобы крики больного его не задевали.

В те времена поражения металлическим оружием были достаточно распространенными. Авл Корнелий Цельс указывает, что прежде всего надо извлечь инородное тело. Важным открытием, сделанным Цельсом, были способы остановки кровотечения. Он описывает тампонаду с лекарственными средствами. Если кровь не останавливается, необходимо наложить жгуты. Если и этот метод оказался бесполезным, больному делали прижигание. После чего рану следовало зашить, промокнуть уксусом или вином и наложить полотняную повязку. После остановки кровотечения рану надо было промыть.

Цельс также подробно описал хирургическое вмешательство при пупочной грыже и даже полостную операцию при ранении кишок. После их осмотра и удаления (ножницами) всего лишнего и почерневшего, их следовало промыть с маслом, вправить, а затем зашить обе раны - на брюшной стенке и коже. Для правильного рубцевания раны применялся медицинский клей, рана промокалась губкой и свежей шерстью, вымоченной в уксусе.

Корнелий Цельс впервые описал операцию при катаракте, а также операцию, которую до сих пор называют «разрез Цельса» - боковое промежностное камнесечение. В гинекологии и акушерстве Цельсу тоже принадлежит немало открытий, например, поворот на ножки при родовспоможении описал именно он.

Цельс был настоящим первопроходцем в том, что касается хирургии. Им применялись и были описаны многие хирургические инструменты - скальпель, молоточек, резекционные шипцы, зонды, сверла, трепан. Подтверждением существования и применения всех этих инструментов стали раскопки Помпеи, погибшей от извержения вулкана в 79-м году нашей эры. Там были обнаружены тонкой работы функциональные хирургические изделия из бронзы - щипчики, ножи, пинцеты, катетеры, зеркала.

Важной заслугой древнеримского почитаемого врача Авла Корнелия Цельса была систематизация существовавших к тому времени знаний его великих соотечественников и коллег - Гиппократа, Герофила, Эразистрата, Асклепиада. Записанные Цельсом опыт и открытия внесли неоценимый вклад в историю медицины и до сих пор являются фундаментом для современного понимания хирургии эпохи эллинизма.

ок. 25 г. до н. э. – ок. 50 г. н. э.

Ни император Тиберий, ни его современник римский философ и ученый Авл Корнелий Цельс не предполагали, что живут на стыке смены эпох. И если первый был прославлен благодаря своему титулу еще при жизни, то второй – лишь спустя сотни и сотни лет, когда имя ученого многие поколения медиков станут произносить с особым пиететом.

Вклад в медицинскую науку:

Систематизация знаний античной медицины

Описание ряда хирургических операций и манипуляций

Создание основ медицинской терминологии

Определение признаков воспаления

Описание строения глаза

Классификация душевных расстройств

Вклад в развитие медицины:

Общая медицина

Хирургия

Патологическая физиология

Психиатрия

Офтальмология

Из всех признанных основоположников медицины о Цельсе меньше всего сохранилось достоверной информации. Его биография и в наше время вызывает ожесточенные споры историков. По предположениям некоторых из них, Цельс происходил из рода богатых патрициев: он родился то ли в Риме, то ли в Вероне. Несомненно то, что это был человек недюжинного ума, блестяще образованный, прекрасно владеющий языком, легко ориентирующийся в вопросах истории, литературы и многих религиозных течениях. Интересно, что в конце XV века о Цельсе как о реально существовавшем ученом было известно в основном по книге Contra Celsum («Против Цельса»), написанной ярым оппонентом врача и философа богословом Оригеном Александрийским, который жил на два столетия позже Цельса. Сам ученый в своем трактате «Правдивое слово» показал себя непримиримым и последовательным критиком зарождающегося христианства, сформировавшим свои философские взгляды под влиянием античных мыслителей: Платона, Гераклита, Пифагора. Ему в целом претило суеверие и площадное чародейство: имеются косвенные свидетельства того, что он много путешествовал по Египту, Сирии и Палестине и разоблачал шарлатанов, выдающих себя за магов и целителей.

Известностью и почетом в научных кругах Цельс обязан, однако, не только антихристианскому трактату и критике на него Оригена. На протяжении многих столетий научное бессмертие ученому обеспечивал его объемный труд – книга, озаглавленная автором как Artes («Искусства»). Сохранилась лишь часть этой уникальной энциклопедии, включившей в себя все современные на тот момент знания по военному делу и риторике, сельскому хозяйству и философии, юриспруденции и медицине. В 1443 году восемь из 2 о трактатов «Искусств» из раздела «О врачебном деле» были найдены в монастыре будущим Папой Римским и основателем Ватиканской библиотеки Томмазо Парентучелли. В те времена Европа уже вовсю грезила великими перспективами книгопечатания. В 1478 году найденные труды Цельса были изданы во Флоренции как пособие для изучающих медицину, благодаря чему книги сохранились и до нашего времени.

Человек везде и всегда стремился сохранить здоровье. Медицина – наука, призванная заботиться о здоровье человека, возникла в далекой древности.

Впервые целенаправленные исследования в области медицины стали проводиться в Древнем Египте. Не случайно греки называли египтян изобретателями медицины, в особенности медицины профилактической. По представлениям египтян все лечебное дело находится под покровительством бога Тота, который изображался человеком с головой ибиса или павианом.

Познания древних египтян в области анатомии были достаточно обширными для своего времени и существенно опережали представления соседних народов о строении человеческого тела, например, в Месопотамии, где трупы умерших не вскрывали. Знания о строении человеческого тела египтяне получали из практики бальзамирования, которое требовало вскрытия тела умершего и применения специальных составов, сохраняющих ткани от разложения. В середине II тысячелетия до н.э. египтяне сделали анатомическое описание мозга, сердца, сосудов, почек, кишечника, мышц.

Мумифицированием или бальзамированием тел в Древнем Египте занимались специалисты, которых греки называли тарихевтами. Процедура бальзамирования подробно описана Геродотом в середине V в. до н.э. Во время этой процедуры изучали строение, состояние и функции органов. Точно так же – анатомируя трупы – изучают строение тела студенты современных медицинских вузов.

Конечно, врачи в Древнем Египте многое в функционировании человеческого организма понимали неправильно. Например, они полагали, что сердце соединено не только с венами и артериями, но также с нервами и мышцами и что мыслительные процессы и эмоции рождаются и протекают не в мозге, а именно в сердце. Не до конца понимали тогда и назначение системы кровообращения.

Врачевание в древнем Египте

Искусство врачевания в Древнем Египте было широко развито, а возникло из практического опыта, накопленного веками. Медицину преподавали в школах писцов, где обучали сложному иероглифическому письму. Существовали такие школы при храмах. Самые авторитетные, высшие школы писцов, которые называли Дома жизни, находились в крупных городах – Саисе и Гелиополе. Наряду с медициной в школах обучали математике, архитектуре, ваянию, астрономии. Врач в Египте был одновременно и жрецом, поскольку медицина была частью религиозного культа. Студентов-медиков прикрепляли к какому-либо храму, чтобы они заодно постигали религиозные таинства и обряды. Практику студенты проходили под руководством опытных врачевателей.

Секреты врачевания часто хранились в тайне и передавались по наследству – от отца к сыну, складывались целые медицинские династии, владевшие искусством исцеления. До нас дошло совсем немного письменных свидетельств о деятельности врачей. В основном, это были придворные медики, пользовавшие фараонов и знать. Личные врачи царей занимали высокое положение при дворе. О том, что уже тогда существовали узкие специализации, свидетельствуют звания докторов: «придворный врачеватель желудка», «врачеватель глаз при дворе фараона», «хранитель царских внутренностей».

В эпоху 3-й династии фараонов в начале III в. до н.э. самым известным медицинским светилом в Египте был Имхотеп. Он прославился как архитектор и личный врач фараона Джосера. Конечно, не все египетские архитекторы умели врачевать, но все врачеватели были непременно жрецами храмов, многие владели магией или искусством каллиграфии. Каждый египетский врач принадлежал какому-нибудь клану жрецов.

Известным врачевателем был Мечен, о чем свидетельствует надпись на стене его гробницы. Он имел звание номарха – сановника фараона 4-ой династии Снорфу (XXVIII в. до н.э.). Тогда же жил и знаменитый врачеватель зубов Хаси-Ра.

Врачеватели древнего Египта не только лечили, но и проводили медицинские исследования, результаты которых записывали. До нас дошел обширный архив научных трудов. Истории болезней пациентов, рецепты и предписания, анатомические и врачебные справочники и трактаты древнеегипетские врачи составляли на папирусных свитках.

Самое древнее упоминание о медицинских папирусах периода Древнего царства найдено на стене гробницы Уаш-Птаха – главного архитектора царя 5-ой династии Неферирика-Ра (XXV в. до н.э.). Жрец и историк Манефон сообщает о том, что второй царь 1-ой династии Джер (XXVIII в. до н.э.) был искусным врачевателем и составил трактат на папирусном свитке о строении тела человека. Сам трактат, правда, не сохранился, но на него есть ссылка в знаменитом папирусе Эберса, посвященном искусству врачевания. Всего обнаружено более 10 папирусных свитков, которые в той или иной степени посвящены искусству врачевания. Все они являются списками (копиями) более ранних трактатов.

Папирусы Эберса и Смита

Одним из самых известных и наиболее обширных медицинских трактатов древности является папирус Эберса. Он был обнаружен в 1872 году немецким ученым-египтологом Георгом Эберсом в Фивах, вывезен из Египта и сегодня хранится в Лейпцигском университете. Трактат называется «Книга приготовления лекарств для всех частей тела», в нем более сотни страниц. Известно и время его написания – XVII в. до н. э. Папирус, имеющий возраст 3600 лет, достигает в длину 20,5 метров и содержит в общей сложности 2 289 строк, написанных иероглифами. Этот свиток является копией еще более древнего документа. Переписчик, создавший эту копию, сообщает, что часть свитка содержит еще более древние тексты, относящиеся к 1-ой, 6-й и 12-й династиям фараонов.

Еще один папирус знакомит нас с состоянием медицинской науки Древнего Египта. Ученые считают его самым древним из дошедших до нас трактатом по медицине. Он назван именем ученого-египтолога Эдвина Смита, который приобрел этот папирусный свиток в 1862 году в Луксоре у местного сельского жителя для своей коллекции древностей. Папирус Смита имеет длину 4, 5 метра и ширину около 33 сантиметров, содержит 400 строк иероглифического текста. На основе шрифта и почерка манускрипт датирован 1600 г. до н.э. Позже, исследовав язык и многочисленные ошибки в транскрипции, ученые выяснили, что этот трактат – копия текста, написанного приблизительно тремя столетиями ранее.

В папирусе Смита описаны 48 случаев травм (костей черепа, мозга, шейных позвонков, ключиц, предплечья, грудной клетки и позвоночного столба), полученных на войне или строительстве, а также способы их лечения. Интересно, что автор папируса описывает три категории повреждений. Врачебная этика Египта требовала, чтобы врачеватель, осмотрев больного, открыто сообщил ему о предполагаемом исходе лечения одной из трех фраз: «Это болезнь, которую я могу вылечить», «Это болезнь, которую я, может быть, смогу вылечить и с которой буду бороться», «Это болезнь, с которой ничего нельзя сделать».

Из папируса ясно, что древние медики знали, что кровь течет по жилам потому, что ее перекачивает сердце. Там же мы встречаем первое из дошедших до нас описание головного мозга и мозговых травм. Внешний вид мозга в открытой ране, пишет древний доктор, похож на кипящую медь. Таким образом, древние египтяне положили начало естественнонаучным представлениям о мозге.

В папирусе приведены также советы по применению естественных антисептиков: меда (для открытых ран) и настойки липовой коры, содержащей вещества, химически схожие с аспирином.

Магическая медицина

Если снадобье не помогало, врач давал пациенту дальнейшие предписания, из которых видно, что врачевателям был известен целый спектр лекарственных препаратов из трав и других растений. Например, лук в древнем Египте почитали священным растением, он был посвящен богине Изиде. Пучки лука нередко находили в саркофагах вместе с мумиями. Мак применяли как снотворное средство. Алоэ использовали в составах для бальзамирования.

Как ставили диагнозы в древнем Египте

Медицинские папирусы содержат советы, как ставить диагнозы, и эти советы мало чем отличаются от современных методик диагностирования. Выявление заболеваний основывались на опросе пациента, личном осмотре и проведении анализов.

Древнеегипетские целители также обращали внимание на такие показатели состояния больного, как цвет кожных покровов (бледность, пожелтение, покраснение), лихорадку, температуру, дрожь в руках и т.д. Проводились исследования мочи, кала и слюны. При переломах, увеличенных гландах или опухоли на теле врач пальпировал больное место так же, как это делается сегодня, и записывал результаты проведенного обследования.

Египетские врачеватели практиковали также несложные хирургические операции. При лечении переломов применяли деревянные лубки («шины») и тугое бинтование поврежденной конечности льняной тканью, пропитанной смолой. На стене одной из гробниц изображен хирург, вправляющий пациенту вывихнутое плечо. Хирурги накладывали повязки, предохраняющие рану от загрязнения, ставили на ушибы и переломы холодный компресс.

Трепанации черепа и стоматология

Наиболее часто применяемой хирургической операцией в Древнем мире была трепанация черепа. Было обнаружено немало черепов с квадратными отверстиями. Только в Израиле было найдено 28 таких черепов. С подобными находками ученые столкнулись и при раскопках города Иерихона в археологическом культурном слое, относящемся к самым ранним поселениям в этой местности. Из этого следует, что нейрохирургия существовала уже на заре цивилизации. Были найдены трепанированные черепа с заросшими отверстиями, что свидетельствует об удачном хирургическом вмешательстве и о том, что пациент выжил после операции.

С незапамятных времен люди страдали от зубной боли. Профессия зубного врача была исключительно популярной в Древнем Египте. Исследование мумий показало широкое распространение у египтян тяжелых воспалительных заболеваний надкостницы, десен и зубов. Даже у фараонов, которых лечили лучшие стоматологи своего времени, обнаружены поражения челюстей и выпадение зубов. Тогда еще не знали пломбирования кариозных полостей и протезирования зубов золотом или другими металлами. Единственным свидетельством использования золота в древнеегипетской зубоврачебной практике является накладка двух нижних жевательных зубов, соединенных между собой тонкой проволокой по линии их шеек. Единичные археологические находки: зубы, соединенные между собой проволокой (попытки протезирования), челюсти с просверленными круглыми отверстиями в области корней зубов, чтобы обеспечить отток гноя и снять воспаление надкостницы, свидетельствуют о том, что стоматология в Египте находилась на высоком уровне.

В древней Иудее ценили здоровые зубы, а тот, у кого отсутствовал хотя бы один зуб, считался ущербным. Древние евреи считали драку с повреждением зубов серьезным проступком, так что если господин выбивал зуб своему рабу, то взамен обязан был дать ему свободу.

Здоровье и гигиена

Древние жрецы-врачеватели решали не только вопросы, связанные с болезнями и несчастными случаями. Они также пытались найти средства, приостанавливающие процесс старения, о чем сохранились записи в магических папирусах.

Больницы и санатории

Одно из самых интересных направлений древнеегипетской медицины – санаторное лечение. Санатории организовывали при храмах. Эту традицию позже переняли древние греки. В лечебницах, так же как в современных оздоровительных и курортных учреждениях, больные могли отдыхать от нескольких дней до нескольких недель, получая необходимое лечение и вознося молитвы богам о своем исцелении. Лечение оплачивалось приношением храму изображений исцеленных органов, сделанных из мрамора, серебра, золота. При раскопках в Эпидавре (Эпидавр (Epidauros) – древний город в Греции на северо-востоке Пелопоннеса (сохранился в руинах).) было найдено много таких приношений в виде мраморных ног, рук, серебряных сердец, золотых глаз и ушей.

В египетских храмах находились грандиозные архивы и библиотеки, где хранились тысячи папирусов, в том числе и медицинского содержания. Знаменитые древнегреческие врачи в более поздний период использовали методы древнеегипетских врачевателей,

о которых прочитали в медицинских трактатах, сохраненных в этих библиотеках.

Сегодня найдены остатки древних египетских лечебниц. Фрагменты подобных здравниц сохранились и в Греции. Здесь они назывались асклепионами (в честь бога врачевания Асклепия). Один из двух главных в античности святилищ бога Асклепия (второй находится в Эпидавре) сохранился на острове Кос, где родился отец греческой медицины Гиппократ (около 460 до н. э. - около 377 до н. э.). Археологи нашли маленькие, точно кельи, комнаты для отдыхающих, ванны для омовения, комнаты для врачебного осмотра. Здесь принимали тысячи больных со всего Средиземноморья, которых лечили в соответствии с методами, разработанными Гиппократом.

На большей части святилища Асклепия в Эпидавре до сих пор идут археологические раскопки. К сожалению, сейчас от этой некогда знаменитой лечебницы остались только руины. При раскопках на месте древнего города Пергам (Пергам (греч. PErgamos) – древний город в Малой Азии (современный Бергама). Основан в XII в. до н. э. выходцами из материковой Греции. В 283-133 гг. до н. э. столица Пергамского царства.) также найдено несколько древних санаториев.

Медицина в Древней Греции

В настоящее время наука не располагает письменными сведениями о медицине в Древней Греции. Единственные упоминания находим в первых греческих литературных памятниках XII – VI вв. до н. э. – поэмах Гомера “Илиада” и “Одиссея”.

О медицине классического периода истории Греции дает представление “Гиппократов сборник” – выдающийся памятник медицинской литературы, составленный около III в. до н. э. из сочинений древнегреческих врачей. Он назван именем великого врача античного мира Гиппократа. Некоторые данные о медицине архаического и классического периодов истории Греции содержатся также у Геродота в его “Истории в девяти книгах”.

О медицине эпохи эллинизма повествуют медицинские трактаты ученых из Александрии в изложении Галена и Авла Корнелия Цельса. Подлинники трактатов, увы, не сохранились,

Древние греки с почтением относились к древнеегипетской медицине. В поэме «Одиссей» Гомер заметил: «Медицинские знания древнего Египта оставили далеко позади весь остальной мир».

После того, как Александр Македонский завоевал Египет, и его полководцы стали править этой страной, греки приобщились к знаниям египтян в области медицины и многое позаимствовали у древнеегипетских врачевателей. В библиотеке при храме бога Птаха в Мемфисе древние греки прилежно изучали предписания больным, рецепты, методы диагностирования, а также использование снотворных и болеутоляющих средств египетскими врачевателями.

Достигшая высокого расцвета, медицина Древней Греции нашла отражение в культах обожествленного врача Асклепия и его дочерей – Гигиеи, охранительницы здоровья (отсюда произошло слово гигиена) и Панакии, покровительницы лечебного дела (отсюда к нам пришел термин панацея).

Врачебное искусство этого периода достигло своей вершины в деятельности древнегреческого врача Гиппократа, которого справедливо называют отцом медицины. Наследие Гиппократа и других врачей Древней Греции обобщено в “Гиппократовом сборнике”, который является энциклопедией древнегреческой медицины. Он составлен в III в. до н.э. для Александрийской библиотеки, основанной династией Птолемеев (преемниками Александра Македонского), правившей Египтом в эпоху эллинизма.

В Древней Греции было несколько медицинских школ, и в каждой преобладала собственная философия и методы диагностики и лечения.

Врачебная этика

Во все времена существовали писанные или неписанные законы, касающиеся взаимоотношений врача и пациента. Несмотря на высокое положение в обществе и уважение, которым пользовались люди этой профессии в древнем мире, врач должен был действовать крайне осторожно. Деятельность врачевателей подчинялась строгим правилам, в том числе моральным. Нарушение этих правил каралось вплоть до смертной казни.

Вот некоторые выдержки из свода законов Хамураппи, вавилонского царя, правившего в 1792 - 1750 гг. до н.э..

218. Если врач производит кому-либо сложную операцию медным ножом и умерщвляет его, снимает кому-либо бельмо и лишает его глаза, должно отсечь ему руки.

219. Если врач производит рабу сложную операцию медным ножом и умерщвляет его, то он должен за умершего раба доставить хозяину другого.

220. Если врач снимает медным ножом бельмо рабу и лишает его глаза, то должен деньгами уплатить половину стоимости раба».

Древнегреческие врачи руководствовались правилами «Священной книги», и если врач не отступал от них, то любой исход лечения считался приемлемым. Сходная позиция существовала и в римском праве. Например, врачу запрещалось продавать яд с целью отравления, делать операции аборта и кастрации.

При христианстве появилась норма об ответственности за неоказание помощи больному. В Палестине это преступление каралось смертной казнью с конфискацией имущества в пользу государства.

Законы здоровья в древнем Израиле

Автор первых пяти книг Библии пророк Моисей родился в Египте в то время, когда Израиль находился там в рабстве. Книга Исход повествует о том, что принцесса, дочь египетского фараона, нашла младенца Моисея в корзине из тростника и, поскольку была бездетной, усыновила его и сделала наследником египетского престола. Моисей получил при дворе фараона блестящее образование. То было время расцвета египетской культуры, и юноша, должно быть, хорошо был знаком с принципами врачевания, обладал познаниями в области медицины. «И научен был Моисей всей мудрости Египетской, и был силен в словах и делах» (Деян. 7:22).

Отметим, однако, тот факт, что в написанных Моисеем Библейских книгах мы нигде не находим описания магических методов врачевания, о которых упоминалось выше. Принципы здоровья и методы врачевания, изложенные в Библии, опережают уровень знаний самой цивилизованной тогда страны – Египта и соответствуют представлениям современной медицинской науки. Из чего можно сделать вывод, что эти знания даны были Моисею Божественным откровением.

В книге Исход излагаются не только законы здоровья, переданные Богом через Моисея, но и последствия нарушения этих законов: «И сказал: если ты будешь слушаться гласа Господа, Бога твоего, и делать угодное пред очами Его, и внимать заповедям Его, и соблюдать все уставы Его, то не наведу на тебя ни одной из болезней, которые навел Я на Египет, ибо Я Господь, целитель твой» (Исх. 15:26).

Принципы здоровья, данные Богом пророку Моисею, детально описаны, в них прослеживается взаимосвязь между послушанием воле Бога и здоровьем человека, между представлением о святости и личной гигиеной, которой всегда придавалось большое значение в Израиле. Перед тем, как явиться народу израильскому у горы Синай, Господь через Моисея дает следующее повеление: «И сказал Господь Моисею: пойди к народу, и освяти его сегодня и завтра; пусть вымоют одежды свои, чтоб быть готовыми к третьему дню: ибо в третий день сойдет Господь пред глазами всего народа на гору Синай» (Исх. 19:10, 11). Соблюдение установленных Богом правил личной гигиены являлись не только долгом каждого израильтянина по отношению к соплеменникам и Богу, но и защищало от многих заболеваний и эпидемий.

В наше время мало кто сомневается в том, как важно для организма правильное питание. Сегодня каждый знает, что употребление жирной пищи приводит к ожирению и избытку холестерина в крови. Но ведь об этом Бог сообщил народу израильскому в пустыне: «Это постановление вечное в роды ваши, во всех жилищах ваших; никакого тука и никакой крови не ешьте» (Лев. 3:17).

Предупреждение инфекционных заболеваний

Сегодня норма – изолирование инфекционных больных, использование респираторов для предотвращения вирусных и бактериальных заражений, передаваемых воздушно-капельным путем. Но этот принцип также был известен народу израильскому. В Божьем постановлении о содержании инфицированных больных говорится: «У прокаженного, на котором эта язва, должна быть разодрана одежда, и голова его должна быть не покрыта, и до уст он должен быть закрыт, и кричать: "нечист! нечист!" (Лев. 13:45). В народе израильском хорошо осознавали опасность заражения инфекционными заболеваниями. Больных проказой изолировали из общества, чтобы болезнь не распространялась дальше. «Во все дни, доколе на нем язва, он должен быть нечист, нечист он; он должен жить отдельно, вне стана жилище его» (Лев. 13:46). Слово «прокаженный» в том значении, как оно используется в Писании, могло включать в себя и другие инфекционные кожные заболевания. В Израиле инфекционных больных изолировали, а их одежду сжигали, так как при высокой температуре микробы и бактерии погибают. Это еще раз говорит о том, что израильтяне прекрасно понимали необходимость проведения дезинфекции. «Он должен сжечь одежду, или основу, или уток шерстяной или льняной, или какую бы то ни было кожаную вещь, на которой будет язва, ибо это проказа едкая: должно сжечь на огне» (Лев. 13:52).

Однако критика и отвержение Библии в эпоху Просвещения лишила народы этого драгоценного знания. Средние века в Европе отмечены ужасными эпидемиями, которые вспыхивали в результате пренебрежения правилами гигиены и санитарии. Вплоть до XIX века европейские медики не осознавали опасности заражения от прикосновения к трупу человека. Врач мог, обучая студентов, провести вскрытие трупа, а потом, не помыв даже руки, сразу направиться в палату для обследования больного. В результате большое количество пациентов больницы умирали по невыясненным причинам. Как потом оказалось, больные умирали от различных заражений. А ведь еще в далекие времена Моисею было дано следующее повеление: «И сказал Господь Моисею, говоря: повели сынам Израилевым выслать из стана всех прокаженных, и всех, имеющих истечение, и всех, осквернившихся от мертвого» (Числ. 5:1,2).

Взаимосвязь между послушанием законам Бога и здоровьем указана в книге Второзаконие: «И храни постановления Его и заповеди Его, которые я заповедую тебе ныне, чтобы хорошо было тебе и сынам твоим после тебя, и чтобы ты много времени пробыл на той земле, которую Господь, Бог твой, дает тебе навсегда» (Втор. 4:40). Жизнь подтверждает справедливость этих требований. Поэтому и нам сегодня также полезно познакомиться с Библейскими принципами относительно здорового образа жизни.

Алкоголь и здоровье

Одной из наиболее распространенных традиций, которая осуждается в Библии, является употребление алкогольных напитков. Некоторые люди полагают, что Иисус Христос одобрительно относился к употреблению алкоголя. Они ссылаются на эпизоды, когда Иисус превратил воду в вино на свадебном пире и когда во время пасхальной вечери подал ученикам чашу с вином «от плода виноградного» (Мк. 14:25). Сторонники умеренного употребления алкогольных напитков также приводят в пример совет, который дал Апостол Павел молодому служителю Тимофею: «Впредь пей не одну воду, но употребляй немного вина, ради желудка твоего и частых твоих недугов» (1 Тим. 5:23).

Чтобы понять, насколько обоснованны эти ссылки, выясним, в каком смысле употребляется слово «вино» в Библии. В Новом Завете, который написан на древнегреческом языке, для таких разных понятий, как броженое вино и чистый виноградный сок, не используются отдельные слова. Употребляется одно и то же слово – «ойнос». В Ветхом Завете слово вино в основном передается древнееврейским словом «яйн». Для определения значения «яйн» и «ойнос» необходимо в каждом конкретном случае обращаться к литературному и историческому контексту.

В одном из своих посланий Апостол Павел говорит: «И не упивайтесь вином, от которого бывает распутство» (Еф. 5:18). В этом случае он, конечно же, подразумевает алкогольное вино. Теперь обратимся к пророку Исаии: «Так говорит Господь: когда в виноградной кисти находится сок (в оригинальном тексте используется слово «яйн», или же «новое вино»), тогда говорят: "не повреди ее, ибо в ней благословение" (Ис. 65:8). В этом случае вполне очевидно, что идет речь о свежем виноградном соке, который полезен для здоровья. В Еврейской Энциклопедии свежевыжатый сок до брожения называется «яйн-мигат», то есть новое вино из чана, или из-под пресса. Таким образом, свежевыжатый сок назывался “новое вино”. Это и было то вино, которое использовал на вечере Иисус и рекомендовал Тимофею в лечебных целях Апостол Павел.

В Библии мы находим однозначное отношение к алкогольному вину. Библейские пророки и другие учителя Израиля отлично понимали опасность, таящуюся в опьяняющем вине, поэтому они нещадно обличали употребляющих алкогольное вино. «У кого вой? у кого стон? у кого ссоры? у кого горе? у кого раны без причины? у кого багровые глаза? У тех, которые долго сидят за вином, которые приходят отыскивать вина приправленного. Не смотри на вино, как оно краснеет, как оно искрится в чаше, как оно ухаживается ровно: впоследствии, как змей, оно укусит, и ужалит, как аспид» (Прит. 23:29-32).

Некоторые люди утверждают, что употребление алкогольных напитков в умеренных количествах не приносит вреда и даже полезно. Однако никто не может быть уверенным в том, что убережется от тяжелой алкогольной зависимости, в которую попали многие из тех, кто начинал с той самой «малой дозы». Многие выпивают «за компанию» или по случаю праздника. К сожалению, множество людей, идущих таким путем, становятся безнадежными алкоголиками. Библия указывает нам, что в отношении к алкоголю необходимо придерживаться полного воздержания.

Пагубные привычки

Другой не менее пагубной привычкой является курение. Пристрастие к табаку несет серьезные проблемы здоровью. Курение влечет за собой множество болезней, которые приняли размеры эпидемии. Оно стало одной из главных проблем здравоохранения во многих странах мира. Медицинские организации во всем мире бьют тревогу, предупреждая общество о надвигающейся опасности. Курение – вредная привычка, губительная для здоровья и опасная для жизни. Ответственное отношение к своему здоровью – религиозная обязанность человека, наш долг перед самим Творцом. Апостол Павел писал: «Разве не знаете, что вы – храм Божий, и Дух Божий живет в вас? Если кто разорит храм Божий, того покарает Бог: ибо храм Божий свят; а этот храм – вы» (1 Кор. 3:16, 17).

Этот принцип относится и к другим вредным привычкам, приводящим человека к пагубным пристрастиям. Наиболее популярная привычка, вызывающая зависимость, – это употребление напитков, содержащих кофеин: кофе, чая, колы. Аромат и стимулирующее действие кофе и чая проповедуют во всем мире. Многие пьют напитки, содержащие кофеин, полагая, что заряжаются бодростью и повышают свою работоспособность. Однако кофеин, находящийся в этих напитках, оказывает искусственное стимулирующее действие на организм, особенно на нервную систему. По сути, кофеин – это разновидность наркотических средств, он оказывает вредное влияние на физическое и психическое здоровье человека. Да, вначале под воздействием кофеина у нас повышается настроение, проходит усталость, но этот эффект кратковременный. Кофеин не решает проблему утомляемости. Он играет роль кнута для организма, который на самом деле нуждается в отдыхе. Когда вы пьете кофе или чай, вы действительно стимулируете работоспособность организма, но поскольку вы уже исчерпали свой энергетический ресурс, в конце концов, вам дорого придется расплачиваться за «кофейную бодрость». Подобный «допинг» грозит истощением нервной системы и отдельных органов. Наркотики не являются лекарством от усталости. Гораздо лучше вам помогут здоровый образ жизни, правильное питание и полноценный отдых.

Правильное питание и здоровье

Фото 18.

В Библии содержится необходимая информация о том, как человеку надо питаться. Питание, которое Господь определил человеку еще в Едемском саду, было исключительно вегетарианским. «И сказал Бог: вот, Я дал вам всякую траву, сеющую семя, какая есть на всей земле, и всякое дерево, у которого плод древесный, сеющий семя, – вам сие будет в пищу» (Быт. 1:29). Создатель вовсе не хотел, чтобы человек убивал животных, чтобы удовлетворить свой аппетит. Только после всемирного потопа, который Творец навел на землю, Он позволил употреблять мясную пищу, что было вынужденной мерой. «Все движущееся, что живет, будет вам в пищу; как зелень травную даю вам всё» (Быт. 9:3).

Но даже разрешая есть мясо животных, Господь учит нас различать «чистых» и «нечистых» животных. После исхода Израиля из Египта Господь дает четкие предписания, мясо каких животных можно употреблять в пищу. «Всякий скот, у которого раздвоены копыта, и на копытах глубокий разрез, и который жует жвачку, ешьте» (Лев. 11:3). Среди животных, мясо которых категорически запрещалось употреблять в пищу, была свинья, «потому что копыта у нее раздвоены и на копытах разрез глубокий, но она не жует жвачки, нечиста она для вас; мяса их не ешьте и к трупам их не прикасайтесь; нечисты они для вас» (Лев. 11:7, 8).

Запрещения распространялись и на некоторые рыбные продукты. «Из всех животных, которые в воде, ешьте сих: у которых есть перья и чешуя (в воде, в морях ли, или реках), тех ешьте; а все те, у которых нет перьев и чешуи (в морях ли, или реках, из всех, плавающих в водах, и из всего, живущего в водах), скверны для вас» (Лев. 11:9, 10). К этой категории водных обитателей относились угри, крабы, креветки и устрицы. Все перечисленные виды, которые запрещены Богом к употреблению в пищу, являются вредными для здоровья человека.

Реформа здоровья

Хорошее здоровье – это не только результат нашего отказа от того или иного вида мяса или рыбы. Кроме этого, мы должны находить время для физических упражнений и полноценного отдыха – ежедневного, еженедельного и ежегодного. Необходимо больше времени проводить на свежем воздухе, правильно питаться. Очень важно употреблять достаточное количество воды и избегать стрессов. Но самое главное, нужно научиться доверять Богу в Его водительстве. Господь – наш Отец, и во всех жизненных обстоятельствах мы можем доверить Ему все наши проблемы, потому что Он в силах разрешить их. «Все заботы ваши возложите на Него, ибо Он печется о вас» (1 Петра 5:7). Господь любит нас и желает, чтобы мы были здоровыми и счастливыми. Апостол Иоанн однажды писал: «Возлюбленный! молюсь, чтобы ты здравствовал и преуспевал во всем, как преуспевает душа твоя» (3 Ин. 2). Ему вторит Апостол Павел: «Итак, едите ли, пьете ли или иное что делаете, все делайте во славу Божию» (1 Кор. 10:31).